У Юры новый этап: он экспериментирует с фотографией и снимает на
телефон.
Я экспериментирую с интервью: беру их только у Юры, сегодня по вотсапу. Без двух минут 23:00, я уже в кровати. Хочется спать, но понимаю, что зевать во время разговора будет невежливо, и впервые принимаю решение больше слушать, чем говорить.
J.T: - Давно не читал новости в гугле, которые появляются по запросу
моего имени и фамилии. Обнаружилась забавная подборка с громкими
заголовками: «Светлана Бондарчук В СКАНДАЛЬНОЙ СЪЁМКЕ» и «Вера
Брежнева ВООБЩЕ БЕЗ НИЖНЕГО БЕЛЬЯ».
И смеется.
О прошедшем времени.
J.T: - Свою вторую выставку я не видел. Весь день я готовился, было очень много нестыковок, связанных с вещами, которые невозможно предугадать: например, видео, которые надо было транслировать на плазме, должны были быть сделаны на компьютерах с системой Windows.
L.M: - Кто бы мог подумать.
J.T: - У меня был mac book, и решение этого вопроса заняло почти полдня. За счет этого мне не хватило времени на важную для меня инсталляцию с плакатами на улице, и со стороны это могло быть незаметно, но я чувствовал, что она оказалась недоработанной.
В преддверии третьей выставки все технические вопросы я буду
стараться репетировать по несколько раз и постараюсь компенсировать упущенное.
Не могу назвать это ошибками или успехом – все произошло так, как должно было, как могло случиться. На том этапе я был готов настолько. Лучше я сделать не мог, мог сделать только хуже. (Опять смеется).
То, как все произошло, позволяет мне сейчас делать выставку иначе. И в этот раз хочется быть посетителем, а не человеком, который будет за всем присматривать.
О свободных отношениях с фотографиями, снятыми на телефон; и почему
на телефон, если его придумали, чтобы звонить.
J.T: - Сейчас я снимаю 300-400 кадров на телефон, делаю отбор
неудавшихся фотографий и высылаю моделям почти треть оставшихся. Не все они супер отличные картинки, но с моими фильтрами и стекляшками все они получаются необычными и по-своему выразительными. Сегодня я отправил результат съемки на телефон двум моделям: одной 100, другой - 200 фотографий. Таким образом я освобождаю себя от мучительного выбора и даю возможность самим выбирать и мучиться, чем они будут делиться. Для меня это свежий прием.
L.M: - Берешь количеством?
J.T: - Они до сих пор в восторге, им нравится, они моментально загружают фотографии в сеть, - значит не количеством.
L.M: - А тебе не кажется, что твоя функция фотографа несколько шире, чем найти модель, раздеть модель, снять модель? Разве не ты должен выбирать, на что будут смотреть люди и чем они будут восхищаться? А ты эту функцию делегируешь.
J.T: - Да, и я делаю это осознанно. Это продолжение моего эксперимента съемки на телефон. С нынешним объемом фотографий мне не принципиально, если девушка выберет не те фотографии, которые хотел выделить я. Меня это не беспокоит.
Кроме того, такие фотографии - это качественно другой материал и отношение к нему отличается. Я бы назвал его «свободным».
Картинку я не обрабатываю, а готовлю результат на месте. В этом есть своя прелесть и своя сложность. Я даю отчасти сырой материал, и если ты его доработаешь, сделаешь коллаж/обрежешь/увеличишь, - у меня не будет никаких претензий. Чего не скажешь о картинках с Canon.
L.M: - Мне так нравится как ты называешь фотографии «картинками», и у тебя еще такое произношение этого слова красивое!
J.T: - Картинки, снятые на телефон, людям ближе: они легко узнают себя, они так и выглядят. А картинки с профессиональных камер начинают казаться инородными , как если бы тебя документировал красками на холсте художник. Точь в точь, фотограическая точность, но все же это рисунок. То, что снято на камеру телефона, становится более родным и понятным.
L.M: - Ты бы мог ЭТО назвать ростом?
J.T: - В некотором роде да.
L.M: - Но со стороны это так не выглядит.
J.T: - Понимаю, что это может восприниматься в штыки. Если я приду на
съемку, и если эта съемка платная, и 90% я сниму на телефон, и отдам результат из этих процентов, – может быть внутри у человека и возникнет вопрос «как так?».
L.M: - Это похоже знаешь на что? На шарлатанство!
J.T: - Понимаешь, если бы я снимал на голую камеру телефона, не используя все свои эффекты, – это было бы шарлатанство. Но я в каждой съемке нахожусь в творческом поиске и совершаю творческие находки, используя свои приемы.
L.M: - Ты используешь бесплатное приложение худжи.
J.T: - Да.
L.M: - И что ты скажешь в свое оправдание?
J.T: - В том-то и дело что…
L.M: - Не вздыхай так.
Цокнул на меня.
J.T: - Я в этот мир фотографов, снимающих на телефон, пришел из
профессионального мира, поэтому я рассматриваю его как эксперимент, а любой эксперимент - как рост. И то, не пришел, а шагнул: одна нога здесь, другая там. Для меня это просто новая территория, которую я осваиваю. Самое главное, что на выходе есть
результат, который нравится как минимум двум людям.
L.M: - Папе и маме.
J.T: - Мне и тому человеку, с которым мы эту съемку делали.
Конечно, периодически я задаю себе этот вопрос: «насколько профессионально снимать на телефон?», шарлатанством про себя я это не называю. И нахожу ответ: по факту не важно, на что ты снимаешь. Я все равно даю результат изображением.
Кого интересует, что ты не знаешь технику забрасывания трехочкового
в баскетболе, если ты раз за разом попадаешь в корзину?
О предстоящей выставке и мечтах на будущее.
J.T: - Фотограф не имеет права замереть в какой-то момент в сфере услуг, отвечать на запросы клиентов и под них подстраиваться.
Я получаю запросы извне и реагирую на них, но когда у меня есть возможность сделать выставку и под нее инициировать съемки самостоятельно - я становлюсь более про-активным и мне нравится это состояние! Такие проекты мобилизуют меня и на их фоне я
прогрессирую.
Так и должно быть.
L.M: - Существует закономерность, по которой третья часть фильма не оправдывает ничьих ожиданий. По каким законам живут твои выставки, и какая участь может ждать третью часть фатала?
J.T: - От трилогии в моих выставках одно название. Выставка, которую я
готовлю, не будет показана как что-то завершенное, в отличие от третьих частей фильмов, - это живущий организм, и я не знаю как он свои 6 часов проживет. Мне интересно, я приду посмотреть. В любом результате я вижу новую возможность.
Эстетика фильма «Блэйд ранер» возникла как реакция на площадку Кометы. Дизайн и архитектурные решения пространства воскресили в памяти это кино со всей его стилистикой киберпанка. В этот момент все совпало. Тем более, что действие выставки происходит в Москве, а для меня нынешняя Москва – абсолютный киберпанк : сосуществование новейших технологий и невероятной разрухи, прогрессивности и
консервативности одновременно.
Я разогнался на первых двух выставках и остались нереализованные идеи; казалось нужным развивать их дальше, и не сделать эту выставку я не мог. Пока я искал площадку, у меня, с одной стороны, было много идей, а с другой - ни одной.
L.M: - Откуда появилось само желание сделать выставку?
J.T: - Мне исполняется 35. Я не часто отмечаю свои дни рождения
L.M: - Раз в год.
J.T: - Да, всего лишь. Объяснение может прозвучать странно: порой, когда люди себя не до конца принимают, – они стараются избежать дня рождения, насколько это возможно. По-моему, моя выставка должна была случиться именно в ночь на день рождения.
L.M: - Ты позиционируешь выставку как «будущее», но по факту ты ничего не пророчишь, не создаешь никаких конкретных образов. В чем тогда «будущность»?
J.T: - Да, на выставке нет футуристики. Я не фантазирую, как люди будут
двигаться, одеваться. Я ничего не пророчу. Просто создаю фотогеничные сюжеты, которые можно домыслить и зафиксировать на память. На память телефона, иначе уже не считается.
Люди часто пребывают в иллюзии творчества. Когда ты пичкаешь себя красивыми картинками, вдруг начинаешь чувствовать, что имеешь к ним отношение, даже если просто оцениваешь их лайком или комментарием. Может складываться ощущение, что ты активно живешь в творческом мире, но процент того, что ты создаешь, на фоне того, что ты поглощаешь, – становится цифрой, похожей на погрешность.
Я бы хотел, чтобы в будущем, любое мероприятие, на какое бы ты не пришел, было площадкой для эксперимента и творчества, где каждый активно, но не насильно, вовлекается в происходящее. Чтобы ты не откладывал
действия на «потом», если у тебя есть импульс сделать сейчас. Вдохновился – делай немедленно.
Это похоже на поход в кино, когда ты вылетаешь из зала вдохновленный, когда чувствуешь всплеск энергии, а сеанс вечерний и тебе остается час-два до момента, когда уже нужно ложиться спать. С утра ты просыпаешься и констатируешь факт – магия исчезла, все выветрилось.
Если эта энергия рождается – ее интересно попробовать применить сразу, и посмотреть, какой будет результат. Я хочу создать такую возможность, потому что хочу иметь такую возможность сам.
L.M: - Может быть скажешь пожелания?
J.T: - Вряд ли я стал бы желать всем «попробуйте всё», потому что сам бы воздержался.
Просто если вдруг обстановка побудит вас к чему-то – побудитесь.
При всей моей серьезности в отношении к выставке, хочу, чтобы это оставалось игрой, чтобы все поиграли в свои игры без правил.
____
Сказать ему, что в час 30 ночи я имела в виду пожелания мне на ночь?
Мы прощаемся, я кладу трубку.
Чувствую, он мне сегодня будет сниться.